Новости

8 сентября 2011 г.
Дневник учебных сборов-2011

***

Первый день тянулся бесконечно, мучительно долго. Конечно, во многом так казалось с непривычки, всё-таки внезапная смена обстановки всегда представляет собой немалое потрясение для человека. С набитыми сумками, не очень организованно, наша рота прошла за КПП и выстроилась напротив стенда, демонстрирующего славный боевой путь 35-ой Таллиннской ордена Красной Звезды бригады управления. По плацу, вытягивая носочек, шлёпали строевым шагом солдаты-срочники. Начальник военной кафедры СибГУТИ и администрация сборов уже ждали нас и, поздравив роту с началом сборов, направили личный состав в казарму. А в небе метались стрижи и что-то суетливо галдели на своем птичьем. Тополя у ворот шелестели зелёной листвой. Начинался новый день.

После того, как мы поднялись на третий этаж казармы, прочитали высказывание Суворова над дверями: «Тот, кто любит своё Отечество, подаёт лучший пример любви к человечеству», – наконец-то прошли в расположение и выстроились всей ротой в центральном проходе, можно и осмотреться по сторонам. Наш дом на ближайший месяц представлял собой просторное помещение с выкрашенными в розовый цвет стенами. Слева от входной двери – комната информирования и досуга, полки для ОЗК, противогазов и касок, а дальше, по обе стороны от ЦП, уже стояли двухъярусные койки, тумбочки и табуреты. Справа – двери в умывальник, бытовку и, наконец, кладовую, куда мы по цепочке стали передавать свои сумки. Весь первый день был посвящён нашему въезду, нас учили как правильно заправлять постель, как следует заправлять «конвертиком» край простыни и одеяла, как нужно складывать снятую с себя форму на табуретке, говорили, что и на какой полочке должно храниться в прикроватной тумбочке.

***

Ночью, уже после отбоя, я вглядывался в недавно побеленный потолок, вслушивался в скрипы соседних кроватей и только гадал, что же ждёт всех нас завтра.

***

Все последующие дни проходили по одному неизменному распорядку:

В 6.30 дневальный на тумбочке криком: «Рота, подъём!» – будил всю роту. Первые две недели я просыпался где-то за полчаса до подъёма и, лёжа в постели, думал, сколько же километров мы будем бегать на предстоящей разминке. При мысли о том, что скоро предстоит выходить на улицу, на морозное утро с голым торсом, хотелось укрыться одеялом с головой.

После команды, закинув одеяла на дужку кровати, мы натягивали штаны, носки и шли в сушилку за берцами, полусонные занимались шнуровкой и строились. Затем снова строились, уже на улице. И начиналась зарядка. Сперва бег. От одного до трёх километров. Солнце нового дня всходило над автопарком и заливало белым светом нашу дорогу. На последнем круге вся рота сворачивала на футбольное поле, где проводилась общая разминка, включающая наклоны туловища, вращение головы, приседания и прочие упражнения, знакомые еще со школы. А дальше – турники и брусья.

Покончив с зарядкой, мы прибегали обратно в расположение, где застилали постели, выравнивали по нитке подушки, три чёрные линии на одеяле и табуретки. Также специальными «утюжками» отбивали углы матрасов и подушек. После этого можно было идти умываться, чистить зубы и бриться.

Выстроившись в походную колонну, повзводно, наша рота следовала на малый плац для утреннего осмотра. И содержимое карманов, и состояние подворотничков, и чистота обуви, выбритость, кантик – всё проверялось командирами взводов под зорким оком старшины роты.

Левое плечо вперед марш, и взводы один за одним по осененной тополями аллее шествовали к столовой, на завтрак. Вообще, по части следовало передвигаться только строем, иначе можно было нажить недоразумений вкупе с неприятностями от троек патруля, которые часто со скучающим видом переминались у бордюров и грозно крутили в руках длинные резиновые дубинки.

На входе в столовую снимался головной убор, бойцы вставали в четыре шеренги и молча ждали своей очереди. Ну а солдатская пища всегда была отдельной, большой темой. Тем более, что в бригаде на кухне теперь «царит» аутсорсинг (всеми работами по столовой теперь занимается сторонняя организация). Порции накладывали от всей души, и если съедалось всё, то до обеда чувство голода не отвлекало бойца от постижения азов военной службы. На завтрак обычно подавали: кашу с мясом или с сосиской, варёное яйцо, хлеб с маслом, таблетку аскорбиновой кислоты и кофе. Вскоре был перенят опыт солдат-срочников: получив варёное яйцо, они вынимали из него желток и размазывали его по хлебу с маслом. Попробовали, и оказалось очень вкусно.

Окончив приём пищи, рота возвращалась к казарме, где уже ждали преподаватели военной кафедры СибГУТИ. Начальник учебной части сборов доводил взводам, кому какие и где предстоят занятия. Первый час отводился, как правило, строевой подготовке. Начали с самых азов – повороты на месте, правильное снятие головного убора, отдача воинского приветствия. Затем стали отрабатывать строевой шаг, поначалу одиночно; на «делай раз, делай два» шлифовали отмашку рук, подъём ноги. После азов перешли к движению строем, начались репетиции для самого ответственного момента – принятия присяги.

Когда заканчивался час, отведённый на строевую, взводы расходились по местам занятий. Первые пару дней мой взвод изучал теорию для последующих полевых занятий в классе. Каким удовольствием в ту жаркую неделю было сидеть в прохладном помещении и конспектировать учебник. После этой пары дней начались ежедневные занятия в поле – наверное, самая трудная, но одновременно и самая увлекательная часть сборов. Следует расписать подробней, какие проводились занятия.

Тактическая подготовка: взвод в наступлении (обороне). В касках, со штык-ножами и подсумками на поясах, автоматами за плечами взвод выходил в поле. Ставилась задача, отделения расходились по исходным. Схватив автомат за цевьё, первый боец бежал метров сорок и падал в траву. Разгорячённое сердце билось об землю. Через шесть секунд вскакивал и догонял первого второй воин. И так далее. Когда до «рубежа противника» оставалось не более тридцати метров, командир громким криков: «В атаку!» – поднимал взвод, который с криками «Ура!» преодолевал последний отрезок.

Занятия по топографии. Сперва составлялся план местности, для чего приходилось пешком преодолевать три километра полем (но так как надо было ещё и вернуться, то в сумме выходило шесть километров). Безжалостное солнце сияло над нашими головами, пока мы шли по азимуту, считая количество пар шагов между просёлочными дорогами – единственными примечательными объектами на местности. А вот на следующий день из грязных подворотничков были сделаны вымпелы и расставлены на местности, соответствующие пометки делались в экземпляре плана. Потом группы менялись экземплярами и начинали поиск чужих вымпелов. Иногда солнце скрывалось за тучи, и тогда звучали вздохи облегчения, но жестокие лучи скоро вновь пробивались из-за облаков.

БХВТ. Занятия по обслуживанию военной техники казались даже некоторым приятным отдохновением – неторопливый и разнообразный труд на свежем воздухе, это же здорово! Мы успели изучить состав аппаратных, и размотать спутанные бухты лёгкого полевого кабеля, и как следует вникнуть в организацию парковой службы. Запомнилась ещё табличка на воротах перед списанными аппаратными: «Вор – пособник терроризму».

Занятие по прокладке лёгкого полевого кабеля. Занятие заключалось в выполнении норматива: на плечо вешался верный ТА-57, а в руки бралась катушка с кабелем, и по команде надо было бежать и бежать, пока на катушке кабель не кончится. Тогда его концы зажимались на клеммы ТА-57, и по аппарату сообщалось на исходную позицию о том, что норматив выполнен.

Занятия по РХБЗ. Было градусов тридцать на солнце в тот день, когда мы вновь вышли в поле с упакованным в ранец плащом за плечами, противогазом и сумкой с чулками и перчатками на поясе. Все вышеперечисленные предметы – составляющие ОЗК, общевойскового защитного костюма. Необходимость подобного одеяния появилась ещё в 1916 году вместе с газами кожно-нарывного действия и остаётся острой до сих пор. Но как бы ни совершенствовали злые умы оружие массового поражения, ОЗК продолжает оставаться верной от него защитой. Дёрнув за верёвочку, мы распускали плащ, а накинув его на плечи, доставали из сумки чулки и натягивали их поверх штанов и берцев. После застёгивали на плаще и чулках все клапаны, надевали противогаз, сверху капюшон, и в последнюю очередь перчатки. Горячая резина обжигала кожу, а с непривычки в противогазе было тяжело дышать. И вдруг прозвучала команда: «Взвод, бегом марш». Пробежали метров двести, не больше, но казалось, что сейчас сердце лопнет, не хватало воздуха, хотелось сорвать с себя противогаз, но мы выдержали.

Техническая подготовка. Занятие на полигоне проводили офицеры войсковой части на штатной боевой технике. Мы имели возможность ознакомиться с различными типами аппаратных. Офицеры рассказали про назначение каждого типа, порядок развёртывания и особенности функционирования. Провели внутрь, а многая аппаратура нам оказалась знакома ещё по занятиям на военной кафедре.

Инженерная подготовка. Оборудование перекрытой щели. Вот это задание выполнялось нашим взводом в последнюю неделю сборов. Необходимо было выкопать окоп метр семьдесят в глубину, затем перекрыть его сверху ветками, которых мы вдоволь нарубили при помощи сапёрных лопаток ещё в первый день этой инженерной работы. На ветки мы положили найденный неподалеку шифер, и закидали его землей. А как завершающий штрих, на получившуюся насыпь уложили куски дёрна с травой. Перекрытая щель была готова.

Стрельбы. Одно из важнейших мероприятий на наших сборах происходило на стрельбище полка МЧС. Сначала был проведен обязательный инструктаж по технике безопасности. Затем выстроилась очередь за патронами. Надевались бронежилет и каска, передавалось оружие. Получив рожок к автомату Калашникова, четыре бойца выстраивались и ждали команды, по которой бегом отправлялись к огневому рубежу. Там принимали положение лёжа, заряжали автомат, снимали с предохранителя, взводили. Опять же по команде приступали к ведению огня. Отдача в плечо оказалась не такой сильной, как многие говорили, но вот в ушах с непривычки зазвенело. По окончании стрельбы и после осмотра оружия возвращались на исходную и передавали бронежилет с касками следующей четвёрке, а сами шли за магазином к пистолету Макарова. Затем, уже по двойкам, шли на новый огневой рубеж. От первого выстрела из ПМ уши просто-таки заложило. Но понравилось! После возвращения в часть весь оставшийся день продолжалось обсуждение многочисленных впечатлений после стрельб.

Много интересного мы узнали на занятиях, получили много практических навыков. На этом считаю нужным завершить рассказ об учебных занятиях. По распорядку дня далее оставалось минут двадцать, чтобы умыться и немного придти в себя перед обедом, а потом построение на обед. А обед, надо сказать, был более, чем обильным. Тут и салат, и суп, на второе – каша или «макароны откидные», зачастую с «вареным мясом птицы» (так в меню называлась курятина). Народ немного роптал на то, что на обед к хлебу не дают масла. Зато была горчица. После окончания трапезы подносы устанавливались один на другой, недоеденная пища вываливалась в одну тарелку, и все тарелки тоже ставились одна на другую. По команде дежурного по роте: «Уборщики посуды встать. Уносим посуду» – сидевший за столом с краю поднимал подносы и относил их в приёмное окно. А рота, опять же по команде, вставала из-за столов, заправляла лавки и выходила на улицу для построения.

Вернувшись в казарму, мы брали пакеты со спортивными вещами и спускались обратно на построение. Стартовало время спортивно-массовых мероприятий. Взводы играли между собой матчи по футболу, волейболу и баскетболу. За победу давали два очка, а за ничью – один. Если игра проходила в спортивном зале, то весь потерпевший поражение взвод должен был мыть зал, и это служило отличным стимулом как для команды (играть нужно лучше), так и для болельщиков (болеть нужно лучше). Кто не входил в команду, занимался физическими упражнениями в спортивном городке через дорогу от футбольного поля. Ряды турников, брусья, а для самых отважных и ловких – горизонтальная лесенка с крутыми спусками и подъемами, были готовы помочь студентам в непростом деле физического самосовершенствования.

Но что писать о спорте?! Все согласятся, что им заниматься нужно, а не писать о нём. Так что двинемся дальше.

После спорта и недолгого отдыха в расположении день казался уже завершённым. Рота строилась на ужин, а опускавшееся солнце красило в золото и бронзу здание штаба и плац. Снова вернемся к гастрономическим разговорам. На ужин ежевечерне давали рыбу (камбалу тихоокеанскую) с разными гарнирами, хлеб с маслом, сладкий чай и самое вкусное - булочку, мягкую и свежую. Булочка быстро стала чем-то вроде расчётной единицы, за любую значительную услугу за ужином отдавалась булочка. По окончании приёма пищи оставалось немного времени, чтобы наполнить фляги кипячёной водой из стоявших перед столовой баков. Первую неделю воды не хватало – из-за суматошной неорганизованности, имевшей место в начале сборов, из баков воду успевали наполнить единицы, а питьё из-под крана приводило к пищевому отравлению со всеми вытекающими отсюда последствиями. Но выход был найден простой: во время первого увольнения взводами были куплены фильтры типа «Барьер», с помощью которых стали фильтровать воду из-под крана.

После ужина наступило ответственное время подготовки к следующему дню. Надо было подшить новый, белоснежный подворотничок, начистить берцы до блеска, отгладить по необходимости форму. Опять же, поначалу мы тратили почти все отведённые сорок минут на подшивку подворотничка, долго возились с иголками и мотками ниток, а набравшись опыту, стали подшиваться от силы минут за десять. Оставалось время и чтобы умыться, и чтобы почитать подшивку газет в комнате информирования и досуга, да и чтобы просто пообщаться.

Следующая затем вечерняя прогулка представляла собой нарезание строем кругов по плацу. Рота перестраивалась в колонны по шесть и отправлялась в марш. Когда другие подразделения бригады занимали положенные места, тогда и мы ставились с левого фланга относительно штаба. Начиналась вечерняя поверка. Дежурным по роте оглашался список личного состава, и военнослужащий, услышав свою фамилию, громко и чётко отвечал: «Я». Солнце закатывалось за тополя у входа в часть, и искрило промеж шелестевших листьев. Над головой продолжали нарезать круги многочисленные стрижи.

В казарме нас ждал вечерний туалет, после которого все курсанты, в одних трусах, проходили вечерний осмотр на предмет синяков, ушибов, ссадин и прочих следов насилия. В 21.30 первая шеренга делала шаг на свои места, и дежурный тут же кричал команду: «Рота, отбой!» И девяносто восемь человек разбегались по кубрикам, скидывали тапки под кровать, срывали с постели так тщательно натягиваемое утром одеяло и падали в постели. Только пружины кровати скрипели, а мы смыкали глаза и, полежав так пару минут, уже смотрели сны. А сны в части почему-то снились без всякой фантазии, просто что-то из ряда: «Я марширую», «Я бегаю», «Я бегаю в ОЗК», «Я марширую по кругу».

***

Настало 25-ое число – день присяги. И сразу с утра стало чувствоваться торжественное волнение. В отглаженной форме, с автоматами мы стояли на плацу, вглядывались в толпу далёких фигурок, суетившихся у КПП, и пытались различить там своих близких и друзей.

Вынесли столы, офицеры приступили к приведению студентов к военной присяге. Все студенты немного волновались перед своим выходом из строя и чтением текста присяги, но все прошло благополучно, и гости остались довольны.

А дальше, после короткого митинга, шла едва ли не с первых дней репетируемая часть: во-первых, взводы прошли круг по плацу с торжественным маршем, во-вторых, были исполнены взводные песни. Затем рота перестроилась в колонны по десять и прошествовала с ротной песней, и потом исполнила гимн военной кафедры СибГУТИ, во время куплетов шагая на месте, а во время припевов двигаясь навстречу трибуне.

Когда строй вернулся на исходную, начались показательные выступления. Сначала двадцать пять человек со всех взводов показали строевые приёмы с оружием. Затем вдруг раздался грохот от взрывпакета, в толпе кто-то вскрикнул, прогремели холостые выстрелы из АК и ошарашенным зрителям третий взвод продемонстрировал приемы рукопашного боя прямо на строевом плацу.

И после была дана команда «разойдись» – можно было пообщаться с приехавшими родными, друзьями, любимыми.

Сдали оружие, получили обратно сумки. Увольнение в город. Впереди сдача государственного экзамена по военной подготовке.

***

Накануне сборов начальник кафедры говорил, что учебные сборы для всех студентов будут испытанием на выносливость, и по их результатам можно определить кто на что способен. Так оно и было. Каждый проявил себя, кто-то лучше, кто-то хуже, но выдержали испытание все.

Дмитрий Райц,
учебный взвод ПС-92, факультет АЭС

© 2010 - Военная кафедра СибГУТИ